Ведьма, любившая халву

В давние-далёкие времена, когда и прапрадеда моего ещё на свете не было, жила, говорят, в стране Закрамане, в городе Хамадане, бедная-пребедная, но весёлая, умная девушка-сирота Аймисей. Она собирала по дорогам навоз для кизяка, продавала людям и на эти гроши кормилась. Милостыню ни у кого не просила.
Продала однажды Аймисей мешок навоза, возвращалась домой, увидела на дереве у дороги спелые груши. Очень захотелось ей груш!
Забралась сирота на самую верхушку, сидит, грушами лакомится. А мимо шла ведьма-людоедка. Увидела Аймисей, остановилась и грубым голосом крикнула:
– Кинь и мне грушу!
Девушка выбрала самую спелую и бросила вниз. Ведьме груша по вкусу пришлась.
– Кидай ещё! Кидай! – приставала ведьма до тех пор, пока не сорвала Аймисей последнюю грушу.
Тогда ведьма сильно тряхнула дерево-и Аймисей свалилась в корзину, которая висела у людоедки за спиной.В давние-далёкие времена, когда и прапрадеда моего ещё на свете не было, жила, говорят, в стране Закрамане, в городе Хамадане, бедная-пребедная, но весёлая, умная девушка-сирота Аймисей. Она собирала по дорогам навоз для кизяка, продавала людям и на эти гроши кормилась. Милостыню ни у кого не просила.
Продала однажды Аймисей мешок навоза, возвращалась домой, увидела на дереве у дороги спелые груши. Очень захотелось ей груш!
Забралась сирота на самую верхушку, сидит, грушами лакомится. А мимо шла ведьма-людоедка. Увидела Аймисей, остановилась и грубым голосом крикнула:
– Кинь и мне грушу!
Девушка выбрала самую спелую и бросила вниз. Ведьме груша по вкусу пришлась.
– Кидай ещё! Кидай! – приставала ведьма до тех пор, пока не сорвала Аймисей последнюю грушу.
Тогда ведьма сильно тряхнула дерево-и Аймисей свалилась в корзину, которая висела у людоедки за спиной.
Заторопилась ведьма домой. Прибежала к своим воротам и закричала грубым голосом:
– Ахражат! Ххаджа! Маллажай! Распахните ворота!
Выбежали три ведьмины дочки, распахнули ворота. Сунули в рот ведьме ком халвы. Больше всего на свете людоедка, оказывается, любила халву. Когда её кормили халвой, она людей не ела.
На следующий день людоедка с утра ушла за добычей. Остались дома Ахражат, Ххаджа и Маллажай. Они были девушки добрые, боялись своей матери и не любили её. Сестры подружились с Аймисей и пообещали:
– Мы тебя нашей матери не отдадим!
Вечером ведьма вернулась домой с пустою корзиной, злая и голодная. Но дочки ещё у ворот сунули ей большой кусок халвы, и она отправилась спать. Так целую неделю кормили сестры мать халвой, чтоб не съела она Аймисей.
А потом увидела Ахражат: точит ведьма в тёмном сарае длинный нож и приговаривает: «Не хочу больше халвы! Хочу мяса! Сегодня зажарю Аймисей».
Побежала Ахражат вся в слезах к сестрам.
– О чём ты плачешь? – встревожились сестры.
– Мать хочет нашу Аймисей съесть. Точит нож в тёмном сарае.
Поняли девушки: больше медлить нельзя. Быстро еду на дорогу собрали, обулись, оделись, друг другу помогая, ворота неслышно открыли…
Словно птицы летели они, да недалеко ушли. Ведьма только носом повела, сразу учуяла: в доме пусто. Бросилась она вдогонку. Вот-вот настигнет, вот-вот схватит Аймисей… А девушки уже были на берегу реки. Перекинули они через речку длинную жердь, перебежали на ту сторону. Ведьма тоже сгоряча на жердь скакнула, да поскользнулась и упала в воду.
Понесла её быстрая река.
– Спасите! Тону! – надрывалась ведьма.
Дочки кинулись было её спасать, да куда там! Закрутила речка ведьму и утопила в своих волнах.
Вернулись сестры с Аймисей домой. Там немало было всякого добра в сундуках и в мешках, в погребах и в закромах. Зажили девушки, нужды не зная, дружно и весело.
Прослышали женихи в тех краях, что ведьма-людоедка сгинула, а живут в её доме четыре девушки-красавицы, завидные невесты.
Начали к ним женихи свататься. Приходили, говоря: «Выбирайте из нас любого!»Аймисей выбрала себе пастуха. Ахражат – шорника. Ххаджа – лудильщика. Маллажай – каменщика.
Сыграли четыре весёлые свадьбы. Все соседние сёла на них пировали. И я там был. Подарили мне изумрудное колечко. Жаль, по дороге домой отняли его у меня разбойники. Сам от них еле живой ушёл!