Все навыворот

Я встал поутру, обувался на босу ногу, топор надевал, трои лыжи под пояс подтыкал, дубинкою подпоясался, кушаком подпирался. Шел я не путем, не дорогой; подле лыков горы драл; увидел на утке озеро, топор в ее шиб — недошиб, другим шиб — перешиб, третьим шиб — попало, да мимо; утка-то скулубалась, озеро-то улетело. И пошел я в чисто поле, увидел: под дубом корова бабу доит. Я говорю:
— Тетенька, маменька, дай мне-ка полтора молока пресного ставца.
Она меня послала в незнамую деревню, в небывалую избу. Я пошел и пришел: квашня бабу месит. Я говорю:
— Тетенька, маменька, дай мне-ка теста.
Она выхватила из мутовки квашню: хлысь по зубам. Я бежать. Вышел на улку; тут лайка собачит на меня; мне-ка чем оборониться? Я увидел: на санях дорога, выхватил из оглобель сани, хлысь лайке по зубам и пошел домой да с горя спать повалился.Я встал поутру, обувался на босу ногу, топор надевал, трои лыжи под пояс подтыкал, дубинкою подпоясался, кушаком подпирался. Шел я не путем, не дорогой; подле лыков горы драл; увидел на утке озеро, топор в ее шиб — недошиб, другим шиб — перешиб, третьим шиб — попало, да мимо; утка-то скулубалась, озеро-то улетело. И пошел я в чисто поле, увидел: под дубом корова бабу доит. Я говорю:
— Тетенька, маменька, дай мне-ка полтора молока пресного ставца.
Она меня послала в незнамую деревню, в небывалую избу. Я пошел и пришел: квашня бабу месит. Я говорю:
— Тетенька, маменька, дай мне-ка теста.
Она выхватила из мутовки квашню: хлысь по зубам. Я бежать. Вышел на улку; тут лайка собачит на меня; мне-ка чем оборониться? Я увидел: на санях дорога, выхватил из оглобель сани, хлысь лайке по зубам и пошел домой да с горя спать повалился.