Мертвое тело

В некоем царстве, не в нашем государстве жила старушка-вдова; у ней было два сына умных, а третий дурак. Стала мать помирать, стала имение отказывать — кому что, и просит умных:
— Не обделите, сынки, дурака; было бы всем поровну!
Вот старуха померла, умные братья разделили все имение меж собой, а дураку ничего не дали. Дурак схватил покойницу со стола и потащил на чердак.
— Что ты, дурак! — закричали на него братья. — Куда поволок?
А дурак в ответ:
— Вы двое все добро себе забрали; мне одна матушка осталась!
Втащил наверх и принялся кричать во все горло:
— Люди добрые, поглядите — матушку убили!
Братья видят — худо дело! — и говорят ему:В некоем царстве, не в нашем государстве жила старушка-вдова; у ней было два сына умных, а третий дурак. Стала мать помирать, стала имение отказывать — кому что, и просит умных:
— Не обделите, сынки, дурака; было бы всем поровну!
Вот старуха померла, умные братья разделили все имение меж собой, а дураку ничего не дали. Дурак схватил покойницу со стола и потащил на чердак.
— Что ты, дурак! — закричали на него братья. — Куда поволок?
А дурак в ответ:
— Вы двое все добро себе забрали; мне одна матушка осталась!
Втащил наверх и принялся кричать во все горло:
— Люди добрые, поглядите — матушку убили!
Братья видят — худо дело! — и говорят ему:
— Дурак, не кричи! Вот тебе сто рублев; вот тебе лошадь!
Дурак взял деньги, запряг лошадь, посадил старуху на дровни и повез ее, словно живую, на большую дорогу. Скачет навстречу ему барин, колокольчик под дугой так и заливается: дурак с дороги не сворачивает.
— Эй ты, олух, вороти в сторону! — кричит барин.
— Сам вороти! — отвечает дурак. Барин осерчал, заругался, не велел сворачивать, наскакал на дровни и опрокинул набок; старуха упала, а дурак завопил:
— Караул, караул! Барин матушку до смерти зашиб!
— Молчи, дуралей, вот тебе сто рублев.
— Давай триста.
— Черт с тобой! Бери триста, только кричать перестань.
Дурак взял с барина деньги, положил старуху на дровни и поехал в ближнее село; пробрался задами к попу на двор, залез в погреб, видит — стоят на льду кринки с молоком. Он сейчас поснимал с них покрышки, приволок свою старуху и усадил возле на солому; в левую руку дал ей кувшин, в правую — ложку, а сам за кадку спрятался.
Немного погодя пошла на погреб попадья; глядь — незнамо чья старуха сметану с кринок сымает да в кувшин собирает; попадья ухватила палку, как треснет ее по голове — старуха свалилась, а дурак выскочил и давай кричать:
— Батюшки-светы, караул! Попадья матушку убила!
Прибежал поп:
— Молчи, — говорит, — я тебе сто рублев заплачу и мать даром схороню.
— Неси деньги!
Поп заплатил дураку сто рублев и похоронил старуху. Дурак воротился домой с деньгами; братья спрашивают:
— Куда мать девал?
— Продал, вот и денежки.
Завидно стало братьям, стали сговариваться:
— Давай-ка убьем своих жен да продадим. Коли за старуху столько дали, за молодых вдвое дадут.
Ухлопали своих жен и повезли на базар; там их взяли, в кандалы заковали и сослали в Сибирь. А дурак остался хозяином и зажил себе припеваючи, мать поминаючи.