Мистер Стол — столяр, его кот Гримбл и голубой попугай Эрни жили все вместе в маленьком домике. Днем, когда мистер Стол уходил на работу, Гримбл спал в кухне на стуле, а Эрни прыгал в клетке по жердочке, гляделся в зеркало и клевал зернышки.
Время от времени Гримбл просыпался, потягивался, смотрел, как Эрни прыгает по жердочке, и снова засыпал.
И вот как-то раз, когда Гримбл проснулся и поглядел на клетку, он не увидел на жердочке Эрни. Попугай сидел неподвижно в углу клетки. Он весь покрылся красными пятнышками.
— Клянусь моими когтями и котятами! — воскликнул Гримбл. — У Эрни корь! Надо поскорей вызвать хозяина, чтобы он сходил за доктором.
Но мистер Стол работал в другой части города на большой фабрике, и Гримбл даже не знал, как туда пройти. Что было делать? Он посидел, подумал и скоро придумал (Гримбл был очень умный кот). Он подошел к окну, вскочил на подоконник, а оттуда — прямо на лужайку.Мистер Стол — столяр, его кот Гримбл и голубой попугай Эрни жили все вместе в маленьком домике. Днем, когда мистер Стол уходил на работу, Гримбл спал в кухне на стуле, а Эрни прыгал в клетке по жердочке, гляделся в зеркало и клевал зернышки.
Время от времени Гримбл просыпался, потягивался, смотрел, как Эрни прыгает по жердочке, и снова засыпал.
И вот как-то раз, когда Гримбл проснулся и поглядел на клетку, он не увидел на жердочке Эрни. Попугай сидел неподвижно в углу клетки. Он весь покрылся красными пятнышками.
— Клянусь моими когтями и котятами! — воскликнул Гримбл. — У Эрни корь! Надо поскорей вызвать хозяина, чтобы он сходил за доктором.
Но мистер Стол работал в другой части города на большой фабрике, и Гримбл даже не знал, как туда пройти. Что было делать? Он посидел, подумал и скоро придумал (Гримбл был очень умный кот). Он подошел к окну, вскочил на подоконник, а оттуда — прямо на лужайку.
Стояло ясное утро, светило солнце, и анютины глазки на газоне во все глаза смотрели на мир.
Гримбл подошел к анютиным глазкам и сказал им:
— Закройте, пожалуйста, глазки, как будто уже ночь!
— Хорошо, Гримбл, — ответили анютины глазки и свернули свои лепестки.
Как только они зажмурились, на лужайке стало темно, как ночью. Но в соседнем саду был еще ясный день, там анютины глазки смотрели во все глаза. Но когда они увидели, что на лужайке через забор темно, они скорей зажмурились, и здесь тоже стало темно, как ночью. А следом за ними цветы закрылись и во всех остальных садах, и скоро во всем городе настала ночь.
Часы на городской башне только-только пробили одиннадцать и очень удивились, что уже стемнело.
«Должно быть, мы отстали, — подумали они, почесав стрелкой затылок. — Неужели уже вечер?»
И они затикали быстро-быстро — в жизни они так быстро не тикали! — и тут же пробили шесть часов.
Когда директор фабрики, на которой работал мистер Стол, услышал, что часы на городской башне пробили шесть, он выглянул в окно, увидел, что уже стемнело, и решил, что пора распускать рабочих по домам. Он дал гудок, рабочие кончили работу, надели пальто и пошли по домам.
Как только мистер Стол вернулся домой, он тут же увидел, что у Эрни сыпь, и поспешил за доктором. Узнав, что у Эрни красная сыпь, доктор пришел немедленно.
— Так-так, — сказал доктор. — Кажется, и в самом деле корь в легкой форме. Скажи-ка мне, дружок: «Девяносто девять».
— Девяносто девять! — сказал мистер Стол.
— Не вы, мистер Стол, — сказал доктор. — Мне нужно, чтобы Эрни показал свои десны.
— Девяносто девять, — сказал Эрни.
— Да-да, несомненно корь, — сказал доктор. — Ну ничего, он скоро поправится.
Доктор оставил лекарство для Эрни и сказал, что завтра опять зайдет.
— А пока, — сказал он, — может быть, Гримбл присмотрит за ним?
— Конечно, присмотрит, — сказал мистер Стол. — Гримбл очень умный кот.
Через неделю Эрни стало лучше, и он весь день опять прыгал по жердочке, а Гримбл спал в кухне на стуле и ждал, когда вернется с работы мистер Стол.