Князь.

Ведьма с воротником из лиловой ламы, вынув из кармана маленькую белую крысу, принялась скармливать ей дольку лимона.
Лесные привидения стаями перелетали с дерева на дерево, тихо шурша своими невесомыми саванами. Я ходила между столиками с большой тарелкой в руках и набирала угощение.
Меня часто спрашивали, не новенькая ли я? И узнав, что новенькая, угощали коктейлями из костяных рюмок.
Удивительно, но колдовской напиток оказался вовсе не дурным. Дело в том, что злые духи не пьют вина, таковы уж их традиции. Поэтому им и приходилось на таком торжественном празднестве довольствоваться коктейлями.
— Оркестр сегодня слегка фальшивит, — болтали рядом.
Ночные духи мирно дремали на ветках косматой ели, изредка они просыпались и переговаривались между собой, что сегодня чувствуется какое-то напряжение, что-то не так, и это что-то, о чем никто ничего не знает, может омрачить пиршество. Странные разговоры! Оркестр стих. Пенек, как про себя стала я называть лешего, засуетился, освобождая середину зеркала от слоняющихся между столов ведьм и темных духов.Князь.

Ведьма с воротником из лиловой ламы, вынув из кармана маленькую белую крысу, принялась скармливать ей дольку лимона.
Лесные привидения стаями перелетали с дерева на дерево, тихо шурша своими невесомыми саванами. Я ходила между столиками с большой тарелкой в руках и набирала угощение.
Меня часто спрашивали, не новенькая ли я? И узнав, что новенькая, угощали коктейлями из костяных рюмок.
Удивительно, но колдовской напиток оказался вовсе не дурным. Дело в том, что злые духи не пьют вина, таковы уж их традиции. Поэтому им и приходилось на таком торжественном празднестве довольствоваться коктейлями.
— Оркестр сегодня слегка фальшивит, — болтали рядом.
Ночные духи мирно дремали на ветках косматой ели, изредка они просыпались и переговаривались между собой, что сегодня чувствуется какое-то напряжение, что-то не так, и это что-то, о чем никто ничего не знает, может омрачить пиршество. Странные разговоры! Оркестр стих. Пенек, как про себя стала я называть лешего, засуетился, освобождая середину зеркала от слоняющихся между столов ведьм и темных духов.
— Князь! Сам Князь явился на наш праздник осеннего Полнолуния! — Объяснял он.
Среди посетителей поднялась толкотня и волнение. Все с замиранием сердца ждали появления некоего таинственного Князя. Середина зеркала пошла волнами, будто стремнина реки. Отражения деревьев начали колебаться. Серебряные листья папоротника и черные бархатные розы показались из центра зеркального пола и стали быстро расти, образовав над поляной купол. Розы высоко под кронами деревьев превратились в глубокое кресло, и по листьям папоротника, как по ступеням, начал подниматься огромный человек. Этот человек взялся прямо из воздуха, из ниоткуда. Я подумала, что это тоже, наверное, волшебник, которого все уважают.
— Князь! — Раздался со всех сторон восторженный шепот.
Князь опустился в кресло, завернулся в тяжелый плащ с вышитыми на нем сверкающими созвездиями.
— А кто он? — Машинально спросила я у двухголовой колдуньи.
От неожиданности две ее головы синхронно подавились бифштексом и посмотрели на меня, как на ненормальную. Подумав, колдунья на всякий случай отошла от меня подальше, не ответив на вопрос.
Князь снял треугольную шляпу с изображением полумесяца. Из нее вылез ушастый карлик в леопардовых шароварах и с венком из плюща на шее. Он выступил вперед и сказал:
— Великий Князь поздравляет своих подданных с праздником Осеннего полнолуния
— А почему Князь сам не скажет? — спросила я снова.
На этот раз рядом со мной оказался какой-то черный субъект с рогами на голове. Он был более разговорчивым, чем двухголовая колдунья.
— Эх, молодежь, совсем не знает истории, — сказал он весело, — карлик — голос великого Князя. Потому что если мы услышим его настоящий голос, никто из нас не выживет, такой у него громовой голос!
— — А кто он? — Снова спросила я, — и почему он ведет себя так важно?
— Князь Тьмы — это же одно из имен великого Сатаны, — сказал рогатый субъект и миролюбиво добавил, — конечно, у нашего покровителя множество имен, всех и не упомнишь…
И рогатый растаял во мраке ночи.
Карлик поклонился и вернулся к Князю. Тот взглянул на него и кивнул головой. Нечистая сила, во все глаза следившая за ним, зааплодировала.
Князь встал и взял в когтистую лапу посох, появившийся непонятно откуда. Взмахнув им, Князь надел шляпу. Ушастый карлик превратился в леопарда, и Князь сел на него верхом. Леопард делал скачок, Князь посохом разбил серебряный купол, и на волшебном звере вылетел в звездное ночное небо. Осколки серебряного купола превратились в конфетти. На поляну посыпались конфеты из превосходного шоколада. Ведьмы завизжали от восторга и, заликовав, запели хвалу Князю, а потом принялись хватать конфеты.
Я заметила Валю, который радостно поглощал конфеты. Я знала, как он их любил. Но его родители считали, что мальчику его возраста много есть шоколад вредно. Вот теперь Валя налопается его до отвала! Пенек подбежал к Вале и что-то пробормотал, указав на папоротник. Валя оторвал серебряную ветку и сунул в карман брюк.
Он проделал это вовремя. Потому что минутой позже листья папоротника обернулись блюдами с ананасами и бокалами с разноцветными напитками.
Ко мне на голову приземлилась очередная шоколадка. Я рассердилась и нарочно разбила хрустальный бокал об зеркальный пол. Оркестр встрепенулся и заиграл быструю музыку. Она была похожа на вой ветра и шум леса, на гром и молнию одновременно.
— Бешеный вальс! Бешеный вальс! — Кричал пенек, прыгая между гостями.
Куча разодетых в пух и прах ведьм закружила меня в танце. Они доверительно щипали меня и ласково улыбались.
— Мы ждем Акулину, — сообщила мне одна из них, — говорят, что эта знаменитая ведьма тоже пожалует сегодня к нам! Какое на ней будет платье?
Я не ответила, я оглядывалась по сторонам. Ведь мне надо было найти Белого колдуна.
— А кто там, в углу? — спросила я, разглядев в стороне стайку грязных страшилищ.
— Это бесы, низшая раса нечистых духов, — пренебрежительно ответили мне ведьмы.
Что-то знакомое показалось мне в одном из бесов. Я вырвалась из объятий ведьм и подошла поближе. Каким же было мое злорадство, когда я узнала в одном из бесов нашего учителя литературы Эммануила! Вместо нормальных человеческих рук и ног у него были четыре лапы. На каждой лапе — по четыре пальца совершенно одинаковой длины. Словом, это было жуткое чудище!
Он же, в свою очередь, увидел меня, и почтительно поклонился, так как я с помощью пудры Ерофеича стала ведьмой и была по рангу выше Эммануила. А, как мне уже успели сообщить, бесы прислуживают ведьмам. Я решила побаловаться, ведь Эммануил незаслуженно обижал в школе и меня и других девчонок. Я взяла со столика блюдо с пирожными. Взбитые сливки и клубника так и уговаривали «съешь меня!» Но нет, я вывалила содержимое блюда на голову Эммануила. Он тихо зажмурился и стерпел.
— Премного благодарен, — проговорил он заискивающим голосом.
Я немного отошла в сторону и посмотрела на Эммануила. Он был весь в сливочных потеках. Его соседи, такие же бесы, робко слизывали с него клубнику.
— Поди сюда, — приказала я ему.
Он послушно подошел и даже униженно поклонился.
— Ты всех здесь знаешь? А я — молодая ведьма, — сказала я гордо, — покажи мне Белого колдуна.
— Его здесь нет, — сказал Эммануил.
— Как — нет! Ты лжешь! -Закричала я отчаянно.
— Я только хотел сказать, что он не танцует. Он очень старый, — поправился Эммануил, — он в той части публики, где более спокойные развлечения.
И Эммануил повел меня среди гостей в другую часть зеркала. Он трусил смешной походкой, высоко вскидывая задние лапы. Я шла за ним и время от времени для развлечения наступала ему на хвост.
— Обратите внимание на того толстячка, — Эммануил указал на человека, закутанного в белую хламиду, и в лохматой шапке на голове.
Лица человека не было видно. Он отрешенно раскладывал пасьянс на столе и ничего не пил, всем своим видом давая понять, что очень занят.
— Это и есть Белый колдун, — сказал Эммануил. — Он ужасный хитрец. Но он очень замкнутый, поэтому если вы хотите с ним поговорить, то оставьте это желание навсегда. Это вам не удастся.
Эммануил отошел в сторону. А Валя, вырвавшись из «Бешеного вальса», подбежал ко мне.
— Диана! — Прошептал он, — действие волшебной пыльцы скоро закончится, и у нас появятся отражения. Нам надо уходить!
— Я вижу Белого колдуна, — сказала я, указав кивком головы на человека.
Валя вгляделся в него пристальнее.
— Эх, не понять какое у него лицо! Но фигура его мне явно знакома!
— И мне тоже… А кто это рядом, ты видишь туманное образование, переливающееся словно вода в реке, и два огромных немигающих глаза?
— Ор-Лоок, — услышали мы слова.
Я поняла, что Белый колун на шабаше встретился со своим давним приятелем — злым богом скитания. Красные блики луны освещали Белого колдуна и Ор-Лоока все отчетливей. Но мы с Валей, как ни старались, не могли рассмотреть его подробнее. Белый колдун отвернул от нас лицо и лишь иногда попыхивал курительной трубкой.
— Ничего, — сказал Валя, — зато я разузнал от новых приятелей, как можно причинить злому колдуну вред. С помощью иголок и заклятия! Вернемся домой, я тебе все расскажу!
Я подумала, как жаль, что Латона осталась возле камня, и как бы ее там не нашли. Ведь она нисколько не защищена от злых духов.