Жили в тайге две девочки. Днем ходили дрова заготовлять, вечером варили в юрте ужин. Ушли они однажды за дровами. Пришел к ним в юрту черт Зандарафу – высокий-превысо-кий. Вместо головы у него молоток, вместо живота кузнечный мех, руки из железных палок, ноги из одних костей, а вместо глаз два угля светятся. Собрал он все чашки у девочек, сложил в кучу да как дунет – все чашки развалились. Возвратились девочки, смотрят – чашки разбиты.
– Кто мог разбить наши чашки? – говорят девочки.
На другой день младшая сестра ушла за дровами, а старшая осталась в юрте посмотреть, кто к ним в юрту ходит, чашки бьет. Как увидела старшая сестра Зандарафу, испугалась – сидит не дышит. Собрал черт все чашки, как дунет – так чашки и лопнули. Поел он, что было в котле, и ушел.
Возвратилась младшая сестра из тайги.Жили в тайге две девочки. Днем ходили дрова заготовлять, вечером варили в юрте ужин. Ушли они однажды за дровами. Пришел к ним в юрту черт Зандарафу – высокий-превысо-кий. Вместо головы у него молоток, вместо живота кузнечный мех, руки из железных палок, ноги из одних костей, а вместо глаз два угля светятся. Собрал он все чашки у девочек, сложил в кучу да как дунет – все чашки развалились. Возвратились девочки, смотрят – чашки разбиты.
– Кто мог разбить наши чашки? – говорят девочки.
На другой день младшая сестра ушла за дровами, а старшая осталась в юрте посмотреть, кто к ним в юрту ходит, чашки бьет. Как увидела старшая сестра Зандарафу, испугалась – сидит не дышит. Собрал черт все чашки, как дунет – так чашки и лопнули. Поел он, что было в котле, и ушел.
Возвратилась младшая сестра из тайги. Рассказывает ей старшая сестра про Зандарафу, про то, как он чашки разбил. А младшая сестра хохочет до слез. Очень смешно ей, как это воздухом из живота Зандарафу чашки разбил. На следующий день младшая сестра говорит старшей:
– Иди теперь ты в тайгу, а я в юрте останусь, посмотрю на Зандарафу.
– Оставайся, – говорит старшая сестра, – только не смейся и песен не пой, а то он услышит и съест тебя.
Ушла старшая сестра в тайгу, а младшая спряталась под шкуры в юрте. Приходит Зандарафу. Снова собрал все чашки. Как дунет своим мехом – чашкилопнули пополам. Не удержалась младшая сестра да как захохочет. Услышал Зандарафу и говорит:
– Кто это так смеется?
Поднял он шкуры, видит: младшая из сестер сидит. Зандарафу и проглотил ее.
Возвращается старшая сестра в юрту – нет сестры. Зовет – никто не откликается. Жалко ей стало младшую сестру, заплакала она. Плакала, плакала и решила отыскать Зандарафу. Надела она свой лучший халат, взяла котомку и отправилась. Идет по тайге – видит, юрта стоит, а возле костра старушка сидит.
– Не здесь ли Зандарафу живет? – спрашивает старшая сестра.
– Здесь, – отвечает старушка. – Откуда ты знаешь Зандарафу?
– Как не знать? Он мою сестру съел.
Жалко стало старушке младшую сестру, заплакала она.
– Не плачь, – говорит девочка. – Давай убьем Зандарафу да живот разрежем. Может, жива еще моя сестра?
– Ладно, пусть так будет, – ответила старушка. Накормила она старшую сестру и спрятала в углупод шкуры.
Пришел Зандарафу, потянул в себя воздух да как крикнет:
– Эй, старушка! Откуда это человечьим духом пахнет?
– По тайге ты ходил да нанюхался человеческого духа. Вот тебе и кажется, что пахнет.
– Врешь ты, однако. Смотри, старушка, съем я тебя.
Стал Зандарафу спать ложиться. Ляжет на шкуры – неловко ему, ляжет на берестяную подстилку – тоже неловко. Подала ему старушка мялку, которой кожу мнут, и говорит:
– Ложись вот на эту подушку.
Лег Зандарафу головой на мялку. А валек от мялки старушка подняла кверху, как раз над головой Зандарафу. Лежит Зандарафу и приговаривает:
– Одно ухо спи, другое слушай. Один глаз спи, другой смотри. .
Говорил он, говорил, да и заснул. А девочка со старухой подошли к нему и начали мять его голову вальком. Намяли ему голову. Лежит Зандарафу, не шевелится. Взяли они тогда нож, разрезали живот, а оттуда младшая сестра выпрыгнула. Обрадовались сестры, обнялись. А Зандарафу вдруг заворочался. Испугались сестры со старушкой да бежать.
Встал Зандарафу, смотрит: живот у него разрезан, голова помята, есть хочется. Разозлился он, зарычал:
– Догоню – всех проглочу! – и побежал.
Подбегает старушка с девочками к реке. На другом берегу стоит кузница. В ней кузнец Егдига копья кует.
– Егдига! – кричат они. – Помоги нам! За нами Зандарафу гонится, съесть нас хочет.
Оттолкнул Егдига плот от берега, переплыл реку. Посадил их и перевез.
– Идите в мою юрту. Поешьте, что в котле варится, – сказал он, а сам в кузнице остался.
Подходит Зандарафу к реке. Голова лыком перевязана, живот тощий: весь вохдух из него вышел.
– Эй, Егдига! – крикнул Зандарафу. – Подай-ка мне плот. На тот берег хочу переплыть да пообедать. Там старушка и две девочки спрятались.
Подал ему Егдига плот, а сам думает: Ну, погоди же ты, я тебя проучу. Будешь знать, как людей глотать!
Доплыл Зандарафу до середины реки, а Егдига взял да и перевернул плот. Упал Зандарафу в воду. Несет его река, крутит, а он кричит:
– Пусть мои руки и ноги в деревья превратятся и запрудят реку!
Только он это сказал, как из его рук и ног много деревьев появилось, только не зеленых деревьев, с листьями, а сухих да корявых. Встали они посредине реки, чтобы течение остановилось, а река снесла их в завалы. Обратились тогда зубы Зандарафу вкамни, легли поперек реки, а вода через камни пошла. Так и лежат с тех пор кости Зандарафу в завалах, а зубы – на перекатах реки. А река и теперь бежит своим путем.